Издано в эпоху первой русской революции.
Запрещенное прижизненное издание (Справочный указатель книг и журналов, арестованных с 17 октября 1905 по 1 января 1909, с.143)
Пpекpaсное дoполнeниe к вaшeй aнтиквaрной коллекции.
Предисловие:
«От издательства «Свободное слово».
Содержание настоящего тома представляет, как указывает автор в своем предисловии, извлечение из «Подробного исследования Евангелий». Следует, однако, добавить, что извлечение это сделано автором не дословно, но изложение было, для большей ясности, вновь исправлено и свободно обработано.
В рукописи автора, в начале каждой главы, было помещено еще краткое изложение ее содержания. В предлагаемой здесь версии эти краткие содержания глав, нарушавшие последовательность впечатлений от самого изложения глав, устранены и помещены в связном виде в брошюре «Жизнь и учение Иисуса».
Кроме того, в своем предисловии автор говорит (на стр. 5), что в начале каждой главы он выставлял еще и слова молитвы. Так как слова эти приведены, расположены по главам, в том же его предисловии, то мы уже больше не повторяли их в начале каждой отдельной главы.
Изменения в изложении и порядок размещения содержания, которыми отличается настоящий том от прежних изданий этого произведения, сделаны самим автором или же при его непосредственном одобрении.
В. и А. Чертковы.
Christchurch, сентябрь 1905 г.»
Л.Н. Толстой — не только известный русский писатель, но также просветитель и религиозный мыслитель. Целью своего сочинения он заявил не историческую, философскую или богословскую критику, а поиск смысла христианского учения.
Толстой выучил древнегреческий язык уже в позднем сравнительно возрасте; в 1880 г. он начинает переводить (точнее, перекладывать, излагать) четыре евангельских части Нового завета, соединив их в одно ... и решительно отказавшись от толкования Ветхого завета.
По воспоминаниям жены Толстого, писатель днями и ночами изучал именно этот язык. Всего на обучение у него ушло 3 месяца - он брал занятия у семинариста. Софья Андреевна писала: "Видно, что ничто его в мире больше не интересует и не радует, как всякое вновь выученное греческое слово и вновь понятый оборот. Читал прежде Ксенофонта, теперь Платона, то «Одиссею» и «Илиаду», которыми восхищается ужасно."
Он начинает с того, что задает вопрос: «почему же люди, верующие в учение Христа, все разделились на разные толки и всё больше и больше делятся, отрицают, осуждают друг друга и не могут сойтись в одном веровании?
Отчего каждое христианское вероучение не может считаться единственно истинным? Почему ряд священных писаний противоречат Евангелию, но признаются церковью? Может ли откровение быть основано на вере? И где искать истину?
Один из главных тезисов - Бог в сердце верующего, а не в указаниях церкви. Церковь претендует на роль «Истины веры», но это не так - она не может учить народ и «коверкать» Священное Писание.
Также Лев Николаевич выступил с критикой устоявшейся практики запрета на самостоятельное изучение и толкование Священного писания «Если Бог говорит в этих книга, то он знает слабость моего ума и будет говорить мне так, чтобы не ввести меся в обман. Довод церкви о том, что нельзя допустить толкования писания для каждого, чтобы толкующие не заблудились и не распались на большое количество толков, дня меня не может иметь значения…».
Писатель считал, что откровения истины содержатся именно в четырёх Евангелиях, которые дополняют друг друга. Переводы греческих текстов, по убеждению автора, исказили смысл учения, поэтому некоторые богословские толкования не имеют под собой должной основы.
Как утверждал сам Л. Толстой, «Соединение и перевод четырёх Евангелий» — именно та книга, к которой он шёл всю свою жизнь. Расплатой за его исследовательский труд стали гонения и отлучение писателя от православной церкви.